Лампа на потолке раскачивалась из стороны в сторону, искажая помещение все время перемещающейся тенью. Из колонок играла клоунская музыка, шутливая, громкая и совершенно безумная. Натвинг, связанный по рукам и ногам сидел в люльке, которая была в форме угадайте чего? Клоунской головы. Более того, спаситель Готэма был прижал еще и тяжелой трубой-поручнем, расположенный в районе его живота.
Джокер смотрел на это зрелище с презрительной усмешкой. Ему совершенно не интересен этот персонаж, в этой люльке должен сидеть не Найтвинг, а Бэтмен. Клоун, развалившийся на стуле, постукивал пальцами по столу, потом встал и подошел к Найтвингу. Он не знал, кто он на самом деле, да это и не важно. Но схватил парня за волосы и сильно ударил его по лицу, дабы привести его в чувство и не позволить отключиться.
- Не время засыпать, принцесссссссса. Ты пропустишь все веселье. Я для тебя столько всего приготовил. Напьер улыбнулся, сверкая глазами. Он обхватил поручень и облокотился на него, нависая над Найтвингом. - Признаться, я тебя не ждал. Все это я приготовил для Бэтмена. Но, так как в последнее время его заменяешь ты, то добро пожаловать в его капкан. - он развел руками и засмеялся. - Это ведь ты был в том банке, да? - задумчиво произнес Джек. - Скажи, тебе понравилось, как разлетелись те люди от моей маленькой бомбочки? Я отчетливо помню этот момент. Я помню, как ты метался между мной и Азраилом. Передавай ему привет, кстати. Ведь это был ты, а не Бэтмен. Джокер сложил руки на груди, поднял одну к подбородку и смотрел на Найтвинга сверху вниз. - Последнее время я так заскучал без него. Никто меня не ищет, не ловит даже странно как-то. Непривычно. Где он? Скажи мне. Напьер склонился над Ричардом, чтобы лучше расслышать ответ.

Ох уж этот плевок в лицо, все герои одинаковы. Они до конца будут стоять на своем, упираясь до последнего. Они готовы отдать жизнь, но они не сломятся перед врагом, каким бы ужасным он не был. Затравленный и прижатый к стене кот превращается в тигра. Джокер презирал все это. До глубины души, до чертиков. Смахнув смачный плевок со своего лица клоун еще шире расплылся в улыбке. Крик отчаяния, вот что олицетворял собой этот жест от Найтвинга. А отчаяние - это признак слабости. Облизнув свои губы, и судорожно проведя рукой по растрепанным волосам Джокер произнес:
- Герои, - слово было сказано в такой интонации, словно Джокер начнет читать нудную-занудную речь. - Все вы одинаковы. Одинаково шутите, одинаково злитесь. Единственное что вас различает - это то, сколько боли вы сможете перенести, прежде чем окончательно слетите с катушек, - с каждой сказанной фразой Джокер все больше и больше увлекался. Может быть ему просто хотелось выговориться, а связанный Найтвинг вполне мог сойти и за собеседника. Или скорее за слушателя, потому что Джокеру абсолютно не хотелось, чтобы ему отвечали.
- Ты помнишь Харви Дента? Конечно ты помнишь Харви Дента. Окружной прокурор, белый рыцарь Готэма, и кто он теперь? А, скажи мне кто он теперь? - Джокер приблизился к лицу Найтвинга настолько близко, что тот наверняка почувствовал скверный запах изо рта клоуна. Оскалил зубы, нервно захихикал, доставая из своего кармана нож.
- Безумный, сумасшедший! Один из нас! - торжественно, размахивая руками говорил клоун, а затем снова приблизился к связанному противнику.
- Безумие, как гравитация, мой друг. Стоит лишь немного подтолкнуть, - почти шепотом, едва слышно произнес Джокер. - А теперь.. теперь у меня возникает вопрос, сколько боли ты сможешь вытерпеть, прежде чем запоешь сладким голоском? Сегодня я порежу тебя на множество маленьких кусочков, и скажи мне, стоит ли это того? Ты мне неинтересен, друг, прости. Ты хорош, правда хорош, но мне нужен Бэтмен, и ты скажешь мне где он. Или может быть не скажешь, а скорее прокричишь. Скажи мне, ты любишь кричать?
Джокер хотел прямо сейчас начать издеваться над своим пленником, но перед этим ему хотелось, чтобы Найтвинг до глубины души прочувствовал, что он в глубокой заднице и вряд ли кто-нибудь сумеет помочь ему. Когда понимаешь безысходность ситуации, тебе остается только одно. Молиться?

Отредактировано Joker (2013-10-05 00:57:43)

И снова этот сарказм со стороны героя. Наверняка это последнее оружие людей с нехваткой воображения, или когда эти самые люди находятся в настолько ужасной ситуации, что не могут вести себя по другому. Так или иначе, подобная ситуация только шла на руку Джокеру. Он чувствовал свою власть в сложившейся ситуации, чувствовал, что никто не помешает ему насладиться этим моментом и растянуть его настолько, насколько это будет возможно. От этого и улыбка на лице стала еще шире.
- И снова этот остроумный юмор, шериф. Послушай, я так и запутаться могу, кто из нас сегодня шутит. Потому что если шутник - это ты, то выглядишь ты неважно, - снова улыбка, похожая на звериный оскал. Что не говори, Джокер любил разговаривать, всегда. По делу, и не очень. Поэтому он никогда не отказывал себе в возможности поболтать, и не важно кто находился перед ним в такие моменты.
- Тебе нужно больше улыбаться. Ты слишком серьезный, то ли дело я, - несколько раз провел рукой по растрепанным волосам, заправляя их за свое ухо. - Ты знаешь откуда у меня эти шрамы? - казалось бы уже привычный для многих вопрос, и наверняка всегда было интересно, какую историю придумает Джокер на этот раз.
Аккуратно провел ножом по своим губам, после чего облизнул их и заговорил:
- Я был совсем пацаном, когда родители переехали в Глазго. Непреметный городок в Шотландии, ну ты знаешь наверняка. Это был обычный день, когда подкараулившие за углом ребята, начали избивать меня, - глаза Джокера загорелись в момент рассказа истории - Они были жестоки, били ногами и руками, им не нравились янки, так они кричали. А потом, один из них вставил мне в рот кое что. А подожди ка, подожди, - нервно залез во внутренний карман своего пиджака, доставая пластиковую игральную карту, с изображением Джокера. После он показал ее своему пленнику.
- Я до сих храню эту штуку в память о том, что сделало меня таким.

Отредактировано Joker (2013-10-06 11:07:48)

Знаете, вся эта ирония рано или поздно кому-нибудь надоест. И даже Джокеру. Почему даже. Скорее клоун был только рад представленной возможности быть выбешенным из состояния душевного спокойствия. Тогда ведь можно дать волю кулакам, дать волю холодному оружию или капельки безумия. А безумие, боже милосердный, безумие и Джокер - это однородные понятия. В общем очередная порция иронии со стороны Грейсона была решающей, и клоун, в итоге, отвесил замашистый удар прямо по его голове.
- Ауч, ты что твердолобый? - наигранно помахал кулаком, будто испытывал в этот момент жуткую боль. Но спустя мгновение, снова расплылся в безумной улыбке.
- Слушай меня сюда, и не смей, слышишь, НЕ СМЕЙ, меня перебивать. Сегодня я - хозяин ситуации, и только мне решать, чем все это кончится, - в его голосе была обида, жуткая, странная обида на Грейсона. Обида, что все его лукавства рискуют быть не оцененными. А это бесило. Жутко.
- Джек? Ты в самом деле думаешь, что это мое имя? Пфф, - все вы знаете выражение, когда ладонью прикрывают свое лицо, в случае унылости или разочарования. В общем самое место было применить данный жест. Джокер поправил волосы и судорожно постучал кончиками пальцем по своим губам. - Так-так-так, следуя твоей логике, мои родители были такими кретинами, что назвали своего ребенка самым идиотским именем, которое только можно было придумать? Джек, Дже-е-е-ек, что за глупости, это даже уже не смешно, - Джокер аккуратно постучал кулаком по голове своего собеседника. - Ну и дубина ты, стоеросовая, дружище, - а помнит ли сам Джокер свое настоящее имя? Джек, Джозеф, Джон, и целая тысяча вымышленных имен. Какое из них настоящее? Помнит ли он те моменты своей жизни, до того как стал клоуном-принцем преступного мира? Может быть и да, но это было так давно, что грани между прошлым и настоящим давно размылись. Прошлому место в прошлом, теперь существует только Джокер, в самой что ни на есть, своей настоящей ипостаси.
В любом случае, клоун настолько увлекся беседой, что вполне мог дать шанс своему пленнику попытаться вырваться из заточения. Ну может, крохотный шанс.