DC. Gotham |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » DC. Gotham » Архив незавершенных игр » ~*~Red Riding Hood~*~
1. Герои: Cassandra Cain (Robin), Jason Todd (Wolf. Werewolf).
2. Время и место: 00:39. 2 октября 2012 г. Темный лес на окраине города.
3. Описание: И еще мама сказала Красной Шапочке: только ни в коем случае не сворачивай с тропинки...
Отредактировано Cassandra Cain (2012-10-02 00:41:36)
... и девочка ответила: конечно, мама! - ведь она была послушной дочкой... - осенний ветер коснулся ее лица остывшим дыханием, не раскидав волос, а лишь тронув воздушной моросью. Подставив лицо ночной росе, Робин улыбнулась и поглубже вдохнула.
- Конечно, мама, - прошептала она, и на ее голос отозвалась ветка, хрустнувшая под ее ногой потихоньку, словно потрескивание в костре. Это отозвалось приятной, дурманящей искоркой, поднявшейся из живота к груди: вокруг был Лес. Темный, страшный лес, куда ее не пускали в детстве. Лес, в котором, по словам мамы, жила бабушка в своем маленьком доме. Интересно, она и в самом деле здесь живет? - подумала Робин, улыбаясь недоброй, зачарованной улыбкой, озираясь вокруг, вглядываясь в каждую бездонную, безразмерную тень, не страшась увидеть там что бы то ни было. Сейчас, впрочем, это нетрудно проверить, - тихий смешок почти про себя.
В кармане вдруг неприятная, цепляющаяся дрожь. Девушка достает вибрирующий мобильный и, не глянув на экран, кидает в траву. Впрочем, пройдя несколько шагов оборачивается, останавливается... зачарованно смотрит на маленький островок голубого мерцания, освещающий все еще не увядшие былинки. Вокруг него почти сразу закружилась мошкара, пытаясь согреться о холодный широкий экран. А шире - выше, вокруг этого клочка света еще сильнее сгустилась рассерженная тьма. Еще несколько секунд - и тому, кто хотел услышать ее голос, где-то там, далеко, в ярко освещенном городе, надоедает ждать. Свет беспомощно тухнет, прячась торопливо, но медленно, словно улитка в свой домик. И снова цепкими лапами вокруг нее смыкается неизвестность, обнажающая лишь загадочные силуэты. И снова она одна, только сейчас ей вовсе не радостно.
Ей не терпится - что? Хочется - чего?
Продолжает свой путь, ускоряя шаг. Чем глубже она заходит в лес, тем быстрее хочется идти. Хочется побежать, но скоро дыхание тонким железным стержнем начинает жечь небо. Робин снова переходит на шаг, опираясь ладонями о шершавую кору деревьев. В темноте ночи она не видит, как вымазались в осенней грязи ее красные сапоги. Но если бы даже увидела - все равно. Нужно только идти скорее вперед. Это желание сейчас такое сильное, почти звериное. Кажется, она действительно готова завыть от напряжения. Когда она увидит? (Что увидит?)
Отредактировано Cassandra Cain (2012-10-03 17:42:15)
Оборотень чует девочку, едва та сходит с тропы, едва носок сапожка касается травы - это ощущение сродни электрическому импульсу, разряду, прошивающему умирающее сердце, заставляя его сокращаться и снова гнать по артериям остывшую кровь. Темная тень, разлившаяся среди крестов и невысоких холмов, подбирает лапы, вскидывает уродливую, не человеческую и не волчью морду к темному небу, к луне, и по лесу прокатывается отчаянный, пронизывающий вой.
...
Он так ждал.
Он существовал одним ожиданием, видел, как братья получают своих девочек - и с ума сходил от того, что не мог учуять в этих тонких, потерянных созданиях свой запах. Он бродил - не менее потерянный, забытый, полусуществующий, - но продолжал надеяться, пока не почувствовал вкус сладкой, донельзя нужной крови. И тогда впервые за свою очень долгую, очень до этого момента никчемную жизнь, он открыл пасть, чтобы завыть. Чтобы сказать: мое. Забираю. Чтобы предупредить: не бойся, я иду.
Лес обнимал его, и Оборотню казалось, что видит тени ушедших братьев, тех, что увел своих Шапочек прочь с тропы, и впервые в этих тенях нет молчаливого укора. Потому что он скоро присоединится к ним. Об этом шептали заплетающиеся под тяжелыми лапами травы, уводящие Оборотня туда, где среди деревьев мелькал красный капюшон.
Он снова воет, но волчий вой обрывается человеческим возгласом: луна, проглядывающая сквозь разлапистые ели, прошивает черное чудовище, и там, где проходятся светлые, серебристо-бесцветные лучи, темная шкура бледнеет, обнажая человеческую плоть.
Оборотень замирает на границе света и тени, там, где полумрак леса скрывает его глаза, чуть в стороне от девочки. Смотрит - и не узнает. Ей должно быть меньше, она должна быть младше - но вкус тот же, терзающий нёбо, мешающий дышать, наполняющий лес и ночь смыслом.
Это она.
- Ты пришла поиграть? - голос Оборотня низкий, хриплый, более походит на рычание. Он жадно смотрит из-под темной рваной челки, следит голодно за каждым движением своей добычи. Ждет слова, чтобы сделать шаг.
Она не думает о том, как вернуться домой. Все, что она делает - слушает волчий вой, спиралью затягивающий в пучину, водоворот темноты и страстей этого леса. Каждый шорох, едва слышный шелест - новая ошибка, новая кровь, новая смерть, всего лишь из тысячи таких неосторожных, глупых и от того логичных. Каждая тень - новое предзнаменование, указатель и предсказатель чьего-то темного, нерадостного будущего. И, в то же время, это всего лишь тень чего-то по-настоящему опасного. Мир реальный и ирреальный здесь дробятся мозаикой, дрожат едва ощутимой, невесомой завесой, клубятся под ногами, путаются над головой, рвутся от неосторожного движения ее руки, как паутина, так, вроде бы, прочно сплетенная меж деревьями. Она своим появлением рушит спокойствие этого мира, вторгаясь в его тихую колыбельную жизни и смерти. Она лишь идет вперед, на зов, как на маяк, что указывает самый короткий путь: через овраги, поваленные деревья, сквозь колючие еловые ветки, оставляя белые царапины на щеках, чувствуя, как пылает лицо, увязая ногами в толстом мхе, покрывшем густой шкурой затаившуюся трясину. Вой пугает и привлекает. Удерживает, направляет, притягивает, как яркий свет вдали, на пути серых ночных бабочек. Бабочки всюду. Они летят вслед за Робин, обгоняют ее, задевают пыльными крыльями лицо. Бабочки такие большие, что девушка сначала приняла их за летучих мышей. Но когда одна из них села ей на голову, вцепившись шестью лапками в волосы, Робин, выдергивая, почувствовала под пальцами мягкое опушенное брюшко.
Она похожа на одержимую: что бы она сейчас ни делала, ее не остановить. Она идет вперед с радостным, щекочущим нервы увлечением. И это приятной дрожью пронизывает тело и душу.
Вой все ближе... Ближе... Очень близко... Еще ближе...
Они оба остановились. Оба дошли, наконец. Конец, финал, точка. Они, наконец, за несколько минут прошли тот путь, который не могли проделать несколько лет. И оба молчат. Ну, а теперь - все? - словно застыл на губах каждого из них вопрос. Второй такой встречи просто не будет: их больше не будет после сегодняшней ночи. Пустота вместо их душ... И, разрубая нервную струну тишины, он первый, как настоящий охотник, волк, убийца, маньяк, дает волю словам.
- Ты пришла поиграть? - и все закрутилось перед глазами, словно он смахнул небрежной рукой тот рычаг тормоза, который на минуту запал случайно, тормозя их обоих. И, как забравшись на край обрыва, они сейчас вместе рванут вниз, набирая скорость все больше.
Она уверена: ему ее очень хорошо видно. Она улыбается, чуть кивнув - жест, объясняющий все лучше слов. Шаг... другой... такие медленные шаги. Так хочется ступать быстрее: не медлить, рвануть в его остро наточенные объятия, готовые принять жертву. Но она хочет растянуть этот момент. Довести их обоих до исступления еще сильнее. Что ей игрушки ее прошлой жизни - ненужный мусор. Эти дорогие вещи, эти подруги и друзья, ...верные, любящие друзья и... любовники... Все безжалостно стирается из памяти напрочь. Перед ней только один - он - тот, с кем она всю жизнь мечтала встретиться и дьявольски поиграть.
Отредактировано Cassandra Cain (2012-10-28 16:14:24)
Вы здесь » DC. Gotham » Архив незавершенных игр » ~*~Red Riding Hood~*~
