Он говорил, что ему от нее что-то нужно. Неудивительно: мужланам вечно что-то нужно от женщин. Получив доступ к ее телу, он захотел еще. Захотел ее разработок, ее яд, всю ее с потрохами и дерьмом, что она делает.
Порой ей хотелось поцеловать его – зацеловать до смерти. Надоел. Мужчины так быстро надоедают, потому что хотят всегда одного и того же: секса, власти, денег, снова секса, и так по кругу, до бесконечности. В перерывах между этими страстями мужчины утоляют жажду и голод, а еще справляют нужду.
«Ничего святого нет в этих животных. СМЕРТЬ ИМ».
Увы, но мысли не материализовывались. Памеле приходилось быть во власти у мужчины, который хотел владеть ею – от кончиков пальцев до самого последнего стебелька ее побегов. Ее это не устраивало, но пока все шло хорошо.

Прекрасное, обворожительное красное платье здорово оттеняло ее медные волосы. Выйдя из лимузина Романа, Айсли провела рукой по линии декольте. Привычные похотливые взгляды со всех сторон, ревнивый жест Сиониса, подхватившего ее под руку и волоком потащившего к отелю. Все так привычно, что тянет блевать.
Она подчинялась, входя в чертов отель. Она покорно шла рядом с ним, не сбиваясь с равномерного шага, хотя он насильно тащил ее к лифту… Понять, чего он хочет, не составляло труда.
«Попала в сексуальное рабство к психу. Но ничего. Я уничтожу тебя. Ты получишь по заслугам. Ты получишь то, чего добиваешься. Обещаю, сладенький».
Они вошли номер, провели там ровно час.
Памеле ужасно хотелось вырастить мухоловку, что переварит Романа всего за пару секунд: очередные синяки на ее плече ужасно саднили, словно он всадил туда пару тонких игл. Нежная кожа цветочной дамы не переносили подобного обращения, но, если того требует ПЛАН…

Несколько дней назад они оба придумали его. Роману потребовался особый, специфический яд, который Памела могла предоставить, но ей был нужен редкий цветок, растущий только в Средней Азии. Но Сионис огорошил ее известием о выставке редких и необычных растений в ботаническом саду, точнее, в специально оборудованном помещении, построенном для поддержания специфического климата, плодотворного для каждого из представленных видов. Выставка спонсировалась многими богатыми людьми Готэма, а Роман был одним из них, поэтому у него была схема всего павильона, расположенного в центре сада.
- Но это раскроет меня, - вздохнула Памела, скрещивая руки под грудью. – Как же идея о новой жизни?
Роман всего лишь показал ей цилиндр. Небольшой цилиндр, в котором, по его словам, был один из газов Пугала. Плющ знала о том, что Крейн «в игре» Черной Маски, но думала, что это только слухи. Оказалось – не только.
- Видеонаблюдение выключится, а галлюцинации сделают свое дело: никто не сможет доказать, что это была ты. Вор – да, но Плющ? Ты была со мной, это видело довольно много людей. Никто не сможет доказать твою причастность.
- А Крейна?
- Это газ. Он не оставит никаких следов ни в крови, ни в организме. Я все предусмотрел.
Наверно, ей стоило поверить. Но доверять мужчине? О нет, она никогда – НИКОГДА – не поверит мужлану, трахающему ее когда ему вздумается.
Однако увидеть редчайшие растения мира пересилило ее ненависть.

Все начиналось более чем мирно.
- Перед вами «ранинкулус аурикомус», - вещал гид, - что в переводе с латинского означает «лютик золотистый». Милое растение, не правда ли? Но крайне ядовитое.
Группа из семи самых богатейших и влиятельных людей Готэма (правда, без некоторых особенно выделяющихся нынче личностей, но и этих семерых вполне хватало для шоу-программы Ядовитого Плюща) и несколько журналистов, допущенных на мероприятие, уже прошли мимо трех или четырех цветов, распространенных в Евразии практически повсеместно. Казалось бы, выставка редких растений была самой обычно обманкой, но гид заверял: самое интересное ждет в самом конце.

Памела легко окружила охрану «теплом и заботой», но это было последнее для них на этот день: от ядовитого прикосновения губ Плюща им грозило, по меньшей мере, несколько недель комы, а обнаружить ее яд в крови так невообразимо сложно, что она совсем перестала бояться. Только ослабила крышку контейнера-цилиндра с галлюциногенным газом Пугала, зажала себе нос и рот, швырнула свою ношу в огромную дыру, являющейся частью вентиляции особого купола-павильона, где проходила выставка.
Уже через минуту в павильоне появился странный зеленоватый туман. Кое-кто начал покашливать, кое-кто похихикивать. А кое-кто округлил глаза и ткнул пальцем в сторону зарослей какого-то южно-африканского ядовитого дерева.
- Ведьма!
Зеленые лианы, обвившие ее нагое тело, проносящие ее через стремительно разрастающиеся заросли ядовитых растений, быстро поползли вверх, срывая видео-камеры.
- Как грубо, - раздался ее мягкий, оскорбленный голос. Сама Плющ пока не появлялась, но для всех присутствующих сами слова и тон Памелы навевали страх.
- Вас, людишек, пора наказать. Серьезно наказать.

Готам как обычно нуждается в своих героях, и Зелёный шершень, уже в который раз спешит на помощь. До Бритта дошла информация о том, что сегодня в ботаническом саду Плющ вернётся на тропу войны. Ради этих сведений Риду пришлось разбить не одно лицо из банды Чёрной Маски.
- Като, мне кажется, что за каждого побеждённого нами злодея, на его место приходит двоя. Неужели этот город уже не спасти?
Чёрная Красавица мчалась по узким переулкам города, избегая патрулей и полицейских постов. Улицы как обычно были заполнены людьми без надежд и веры в будущее. Наркоманы даже не стеснялись ширяться прямо на улице. Уличные бандиты искали на свой зад приключений, а мирные жители, смотря в пол, шли в обход мрачных ребят. Лица людей выражали разочарование и безысходность. Как будто они давно уже сдались и хотят просто дожить то, что им осталось и мирно лечь в гроб, оставив разбираться с тем, что осталось своих детей. Бритту хотелось дать этим людям надежду и веру в будущее. Но  он уже и сам начинал терять верю. Но за этим стояло нечто большее. Он старается не ради себя, а ради всех этих людей. Только благодаря этому он уверенно надевал костюм Зелёного Шершня и шел бороться за справедливость.
Рид и Като уже почти были на месте. Ботанический сад уже можно было разглядеть в лобовое стекло. Видно было некое искажение в воздухе над ним и сразу стало понятно, что там газ. Бритт достал два противогаза, пока Като заезжал в сад. Чёрная Красавица въехала прямо в главный проход, снося на своём пути всё, что мешало. Перед ними стояла страшная картина. Люди сходили с ума и делали, невообразимые вещи что-то крича. Это даже не было похоже на панику, скорее на прогулку в Аркхаме и всем этим явно заправляла обнажённая девушка, которая единственная не была под влиянием газа. Это была Памела Айсли, Шершень читал о ней и представлял, с чем имеет дело. Но легче от этого не становилось. Машина Шершня резко затормозила, оставляя следы шин на полу. И Бритт, нацепив на себя противогаз, сразу выскочил из машины.
- Эй, Плющ, мне кажется, тебе не стоит пускать здесь корни. Мы с моим напарником не любим сорняки!
Рид быстро огляделся и заметил, что ещё не все в саду были под влиянием газа. Одна из репортёрш ещё выглядела вполне адекватно. Надо посадить её в машину как можно скорее. В машине есть воздушный фильтр, который поможет ей, оправится, но Плющ точно не даст ему просто так помочь жителям. Потому Бритт выхватил свой газовый пистолет и ринулся в сторону журналистки  по дороге, стреляя в сторону Айсли. Разумеется, он не успел подумать о том, что раз на неё не действует газ, значит и его газ на неё не подействует. Но было уже слишком поздно.

Мужчины. Одно только это слово вселяет по-настоящему феминистический гнев, даже ярость. Мужланы, что не умеют и не хотят ценить мир, красоту, благодать, даруемую матерью-природой. Они только и умеют, что разрушать, уничтожать, испепелять все созидаемое женщинами, истинными и единственными созидательницами всего живого. Разве бы появились мерзкие волосатые обезьяны, если бы не было на свете их матерей?
Каждого мужчину, что был в павильоне, Айсли увивала лианами так, чтобы они не смели сдвинуться с места. Сумасшествие, вызванное газом Пугала, вселял в каждого присутствующего поистине ужасающую дозу страха, из-за чего адреналин в крови зашкаливал, поэтому Памела чувствовала, как люди пытаются вырваться из пут растений: вгрызались в сочные зеленые стебли, вырывали с корнями, разбивали горшки… Было больно, но так, словно пара комаров кусают в особенно чувствительные места. Проведя рукой по левой груди, сжала ее в руке, пытаясь совладать с болью.
- Вы животные… вы пожираете жизнь, мерзкие создания, разбиваете несчастные цветы… что они вам сделали? - с низким придыханием прошептала, заставляя людей биться в агонии боли и страха, ибо растения стали увивать теперь всех, кто находился в помещении. Казалось бы, что Айсли забыла цель своего присутствия, но всего на ту минуту сладостного вслушивания в крики агонии.
«Редкий цветочек, иди к мамочке».
Ей требовалось увидеть его и протянуть руку. Но в этой суматохе она не могла разобраться, где находится нужное растение, хотя знала, где его искать. Почти решившись встать на пол павильона и дойти до искомого, отбрасывая от себя неугодных гуманоидов, Ядовитый Плющ успела лишь закрыть себя от осколков: кто-то посмел вторгнуться в ее временные владения.
- Это закрытая вечеринка! – гневно выкрикнула женщина, поднимаясь на лианах, казалось бы, под самый потолок. Обнаженное тело почти искрилось среди зеленцы извивающихся живых тентаклей растительного происхождения. Особо искушенному зрителю происходящего могло показаться, что он попал в крайне сюрреалистический сон в стиле «ню», если бы не горящие зеленым огнем злобы глаза Плюща.
- Не смей!.. – только и успела выкрикнуть, как сорвалась на крик. Ей было так больно, так невыносимо, что она закрыла уши ладонями и завизжала, переходя на высокие частоты. Словно ее сжигали – как ведьму на костре – заживо. Огонь напалмом разливался по ее столь нежным, наполненным кислородом растительным венам… А, нет, это не она горит. Ее растения. Ее милые сердцу цветочки, которым больно, которые говорят мамочке, что им так больно...
- Хватит, - срывается с ее губ. Лианы вырываются из земли под задней осью машины, поднимают ее в воздух к самому потолку и… замирают, ожидая следующего приказа. Ярость захлестывает Памелу, боль затмевает рассудок. Она не позволит убивать ее детей!
- Ты! – Памела указала на парнишку с огнеметом, и лианы послушно опустили ее совсем рядом с ним, всего в паре шагов. На другого она не обращала внимания, потому как вокруг нее и этого паренька в маске бегали люди, в которых могли попасть заряды… а герои так стремятся избежать лишних жертв.
Неожиданно ее гневное лицо изменилось на скорбящее, а обе руки вытянулись вперед в умоляющем жесте.
- Прошу… мне так больно… Помоги мне.